Максим Мейстер

Шум дождя

– Ну и ну! Вот так туча! – мама с тревогой смотрела на небо. – Надо собираться, пока не поздно!

Маленький мальчик лежал на пляже и вместе со всеми смотрел на приближающуюся темнобрюхую тучу. Одна половинка неба еще играла беззаботной синевой, а вторая нахмурилась, словно недовольная, что видит так много людей в одном месте. Август выдался жарким, и в выходной день на городском пляже яблоку негде было упасть.

Но хмурую тучу заметила не одна мальчикова мама. Самые сообразительные отдыхающие стали потихоньку собираться, постоянно посматривая на неумолимо надвигающуюся грозу. Глядя на их торопливое бегство, зашевелились и остальные.

– Пора собираться, – сказал папа. – Через полчаса-час так накроет, что никакого купания не надо будет!

– Чего не надо будет? – не понял маленький мальчик. Он смотрел на темную, пока еще далекую тучу и не понимал, почему это вокруг все засуетились.

– Не видишь что ли? – удивился папа. – Вон, туча идет. Скоро дождь будет!

– Ну и что? – маленький мальчик любил дождь и не понимал, почему от него надо обязательно бежать. Но, видя, что все вокруг собираются, тоже стал одеваться.

– Давай быстрее! – торопила мама сына. Никто даже и не подумал отвечать на его глупое «Ну и что?» – Сейчас целая толпа на остановку рванет, а автобус не резиновый!…

Пляж располагался далеко за городом. До него надо было ехать целых полтора часа на рейсовом автобусе. Мальчику казалось, что это очень-очень далеко. Но все равно каждый выходной сюда приезжало много народу, так как это был единственный приличный и ухоженный пляж в городе.

– Быстрей, быстрей! – все активнее торопила мама, с тревогой поглядывая на людей, бегущих с пляжа. Людской поток все увеличивался, захватывая новые и новые ручейки. И даже те, кто хотел остаться на пляже до последнего, невольно встали с нагретого песка и со вздохом засобирались, не в силах противостоять основном потоку.

– А может, подождем? – с надеждой спросил маленький мальчик. – Вдруг туча рядом пройдет?

– Не пройдет, – уверенно заявил папа. – Она прямо на нас движется. Через полчаса накроет.

– А мы под деревьями постоим или под грибочком деревянным…

– Не разговаривай, – мама уже полностью оделась. – Народ уже сломя голову бежит на остановку, а мы тут из-за тебя торчим! Сейчас наша самая главная задача занять место в автобусе. Быстрее! Каждая минута дорога!

Мальчик наконец застегнул сандалии, и небольшая семья влилась в поток, несущийся к автобусной остановке.

Через минуту маленький мальчик вдруг понял, что тоже куда-то торопится. Горячее желание убежать охватило его. Он подумал, что надо как можно скорее спрятаться в автобусе. Он забыл, зачем и от кого. Забыл, как в автобусе тесно и душно. И какой он вонючий.

Вокруг деловито шагали ноги. Они торопились, и мальчик тоже стал торопиться, не думая, от кого и зачем они бегут.

На автобусной остановке поток людей превратился в беспокойное водохранилище. Каждые пять минут подъезжали автобусы, унося очередную порцию людской массы.

Мальчик вместе со всеми волновался на остановке.

– А вдруг автобусов не хватит? – спросил он у мамы, тревожно ухватившись за ее руку.

– Хватит, хватит, не бойся… – ответила мама, медленно, сантиметр за сантиметром пробиваясь сквозь толпу поближе к шоссе. Она намеревалась любой ценой втиснуться в следующий автобус.

Еще во всю светило солнце, и дождевая туча казалась далекой и совсем не страшной. Наверное, ее никто и не боялся. Люди боялись не тучи. Они боялись остаться на пляже, с которого все бегут… Когда ты останавливаешься в бегущей толпе, то немедленно остаешься в одиночестве. И выдержать такое одиночество, одиночество-в-потоке практически невозможно.

Маленького мальчика захватила общая идея любой ценой попасть в автобус, и когда подошла очередная маршрутка, мальчик изо всей силы ухватился за мамину руку и сжался, словно пружина, готовый в нужный момент распрямиться и оказаться внутри.

Пустой автобус медленно остановился, и те, кто оказался у раскрывшихся дверей, радостно рванулись в салон, пихаясь, сопя, но соблюдая формальную вежливость. Мальчик с родителями оказался чуть сзади от двери и теперь, потеряв надежду занять сидячие места, мама, словно ледокол, пробивалась ко входу, намереваясь хотя бы просто забраться в автобус.

Маленького мальчика все сильней охватывала тревога.

– А вдруг не успеем! – волновался он, напирая изо всех сил. Ему казалось, что если они не попадут внутрь, то произойдет нечто ужасное и непоправимое. И когда, наконец, собрав грязь с бортов автобуса, маленький мальчик оказался на подножке, то радостно закричал:

– Мы залезли! Мы залезли!

На него неодобрительно посмотрели. Так, будто он посмел высказать вслух чужие мысли.

Автобус сыто дернулся и с трудом закрыл двери.

Поехали.

Маленький мальчик с чувством превосходства смотрел в окно на людей, которым так и не удалось втиснуться в автобус. Сейчас казалось, что они остаются на остановке навсегда, и другого автобуса не будет…

В салоне было жарко, душно и невыносимо тесно. Солнце, словно в насмешку, пекло сквозь стекла. Беглецы потели и со злостью поглядывали на тучу, которая слишком медленно захватывала небо.

Мальчику было легче. Внизу, среди ног – просторнее, и ребенок, по крайней мере, не чувствовал себя сельдью в бочке, как все остальные. Разве что маленькой селедочкой, которой пока было где развернуться. Мальчик следил за тучей, от которой автобус поначалу вполне успешно убегал. Но потом стало ясно, что она все равно догонит. Вскоре солнце скрылось, стало немного прохладней. Люди, казалось бы, должны были почувствовать облегчение, но все только напряглись, но теперь не от жары, а от ожидания. Маленький мальчик вместе со всеми ждал, когда ударит гром и по крыше застучат капли дождя.

– Только бы успеть доехать! – тихонько сказал папа сыну. – Пока ливень не начался!

И мальчик тоже вместе со всеми стал думать о том, чтобы побыстрее доехать и не попасть под дождь.

Стало совсем темно. Туча закрыла небо, но дождя почему-то не было. Даже редких капель, которые обычно предвестниками садятся на стекло. Грома и молний тоже не было. Туча оказалась не грозовой. Она затянула все вокруг темно-серой пеленой и совсем не хотела, чтобы ее непрерывное полотно разрывали ярко-желтые узоры молний.

Автобус въехал в город. Привычные улицы, дома, множество других машин… Скорость сразу упала, от чего беспокойство в автобусе усилилось. Маленький мальчик смотрел в окно. На тротуарах почти не было прохожих.

– Сейчас линет! – опять сказал кто-то. За поездку маленький мальчик уже несколько раз слышал такой прогноз.

– Как же! – мрачно сказал папа. – Вот как только мы из автобуса выйдем, так и польет…

– Нет, мы до дому успеем добежать, если поторопимся, – возразила мама. – И если эта чертова колымага поторопится!

– Колымага? – переспросил маленький мальчик, а потом сам догадался: – Это автобус, да?

– Да, видишь, еле тащится! Значит, колымага…

Автобус и в самом деле едва-едва перебирал колесами, став члеником бесконечной автомобильной гусеницы. И его прерывистое движение, казалось, выводило из себя не только маму маленького мальчика, но и всех остальных пассажиров. Уже стали раздаваться неясные комментарии в адрес шофера… Вдруг автобус встал на светофоре, и мальчик подумал, что иногда остановка лучше, чем движение…

После светофора автобус поехал бодрее. Через пять минут он наконец затормозил, открыл двери, фыркнул выхлопной трубой и… опустел.

На этой остановке автобус заканчивал свой маршрут. Пассажиры с облегчением вышли. В основном для того, чтобы пересесть на другой транспорт. Но для маленького мальчика с родителями эта остановка была конечной, как и для автобуса. Маршрутка раздраженно захлопнула двери и поехала обратно. Казалось, автобус испытал не меньшее облегчение, избавившись от напряженных пассажиров, чем они сами, покинув душную «колымагу».